Сперва прошло сколько-то немного дней. Это были тихие, полные скорби и молчания дни. Дни тишины. Потом прошло еще сколько-то… И вот теперь – их прошло сорок. Сорок дней без Ксюши. Там что-то полагается делать, и мы делали. Многие из нас, близких, наверное, делали все правильно. Все – как положено. Не знаю, был ли в этом какой-то смысл, кроме попытки нивелировать горе, утопить его в рутине. Возможно, это именно так и должно работать. Но, как выяснилось, это не работает, и горе – не топится. Совсем…
Слишком многое в этом мире дышит Ксюшиным дыханием, хранит ее смех и слезы, ее голос, ее песни, да и просто присутствие. И почему-то невозможно оказаться где-то, чтобы вдруг не ощутить пронзительно: здесь она любила бывать, а может, и не любила, а может, просто собиралась сюда, но не было случая… И ты, например, идешь по этому городу и видишь Летний сад, который она обожала и обязательно тянула всех туда. В любую погоду. Или ты просто едешь и вдруг осознаешь, что в зеркале заднего вида – пусто, и никто не кричит, показывая на замысловатое облако: смотрите, смотрите! Крокодил наше солнце проглотил!..
Где бы она ни была, она могла бродить бесконечно, она умела видеть красоту почти во всем, умела заставить тебя видеть то же, что и она, на ходу сочиняла милые песенки, и они жили, неожиданно возникая в твоей памяти, иногда спустя годы. И ты ловишь себя на том, что напеваешь: "красиво, красиво. все вокруг очень красиво...", и невольно улыбаешься, иначе и быть не может … И еще было много всего, о чем невозможно написать, потому что для этого просто не придумали слов. А еще она умела любить. Самозабвенно, по-настоящему, как, наверное, могли бы любить герои античных трагедий, если бы существовали в действительности.
А потом пришла болезнь и стала забирать силы, постепенно лишая Ксюшу возможности вечного движения, которое было обязательным условием ее жизни... А потом она совсем не смогла двигаться, и ее не стало. Но болезнь не смогла отнять у Ксюши ее бесконечной любви. И вот Ксюши нет уже сорок дней. Но ее любовь не престанет. Ее любовь будет жить с нами ровно столько, сколько мы будем ее помнить. А мы будем помнить ее всегда…